Продолжение
Добил татарин на рынке, у которого я спросил «тыкомку» (маленькие луковицы для высадки) Ялтинского лука. — Для тёщи ваш лук покупаю, высадит в наших чернозёмах, — сообщаю татарину. — А вы откуда? – интересуется тот. — Из Днепропетровска, — отвечаю. — Так это украинский лук, нам его из Одессы привозят, — мрачно говорит татарин.
Кстати, люди в Симферополе вообще показались мрачными: лица каменные, никто не улыбается. Словно попали в какую-нибудь Самару или Саратов. В прошлом году было много пьяных, народ песни распевал, куражился и матерился. Теперь куда тише перемещаются, ходят туда-сюда мимо патрульных машин с надписями «Полиция», в мобилки что-то бормочут. Встретили лишь двоих смеющихся военных. Они стояли возле плакатов, убеждавших записываться на контрактную службу в российскую армию. Бойцы в пиксельном камуфляже сурово вглядывались с плакатов куда-то в сторону Керчи. Видимо, поблизости находился то ли военкомат, то ли армейский штаб. Теперь о жизни в нынешнем Крыму со слов наших крымских друзей. Передаю, как слышал, ничего не убавив и не прибавив. Жить в Крыму стало лучше, стало веселее военным, служащим ВС РФ и севастопольским пенсионерам. Всё, что служит в армии и флоте, всё, что работает на армию и флот, имеет высокие и очень высокие зарплаты и на запредельные крымские цены внимания не обращает. Пенсионеры, мечтавшие умереть в России, употребляют в пищу омары и сёмгу, красную и чёрную икру, а также другие деликатесы. Покупать их они приезжают на 5-й километр. Это рыбный базар где-то в районе Севастополя.
Всем остальным крымчанам живётся не так сладко, ибо работы по-прежнему мало или совсем нет, а приближающийся сезон, видимо, провалится, как и предыдущий. Ибо с крымскими ценами и уровнем обслуживания россиянам дешевле будет оправиться на отдых в Турцию, Египет, Малайзию или Таиланд. При этом не надо будет участвовать в безобразных драках на Керченской переправе. Для остальных крымчан в лучшем случае ничего не изменилось, а в худшем – жить стало хуже, жить стало грустнее. В Крыму началось резкое социальное разделение на богатых и бедных. Бедным, как водится, плохо, особенно на фоне вступающего в действие строгого российского законодательства со всеми перерегистрациями, очередями и традиционными для России дуростью и чиновным хамством. Ну и духовные скрепы потихонечку действуют. Например, сигареты в магазинах закрываются специальными жалюзи, чтобы вид пачек не вызывал соблазна их купить. А на самих пачках кроме традиционных сообщений о вреде курения ещё имеются вводящие в депрессию надписи «Импотенция», «Саморазрушение», «Страдание»…
Кстати, говорят, что ещё неплохо живётся беженцам с Донбасса. Они якобы получают немалое пособие, чуть ли не по 400 гривень в день выходит. Но работать беженцы не желают, и время жизни проводят в праздности и пьянстве. Крымчане их не любят, почти так же, как москвичей и севастопольцев. Кстати, насчёт праздных развлечений. Не знаю, как в крупных городах, но в Бахчисарае после 19:00 жизнь замирает. Магазины закрываются, транспорт останавливается, чтобы купить вино или крепче – места надо знать. Но и там опасно, ибо по строгим законам РФ продавать вино на разлив строго запрещено. Так что вечернее правило открыли, к иконам обратились, все занялись постом и молитвой, суки! Или Киселёва всем смотреть!
О телевизоре пара слов. Наверное, эфирное ТВ в Крыму смотрят. Но по сёлам, пожалуй, нет домов без спутниковой тарелки. Так что украинское телевидение крымчанам доступно. Ещё весьма популярен крымскотатарский канал «АТР», позволяющий себе выпускать новости на украинском языке, равно как на русском и крымскотатарском. АТРу сейчас не продлили лицензию на вещание и многие этим огорчены.
Теперь рассказ о том, как я беззлобно троллил крымчан. Кстати, наши «шо», «та» и мягкое «г» привлекали внимание прохожих. Один раз я услышал в спину «О, хохлы понаехали». Когда группа людей 40+ с яростным курским акцентом поинтересовалась у меня, как быстрее выйти из Форосского парка (спрашивали о коротком пути), я в отместку сообщил им: чтобы быстро перемещаться в пространстве, видимо, необходимо быстрее переставлять ноги. Это из-за их произношения. Простите, не удержался.
В Бахчисарае двое пиксельно-юдашкинских срочников в ушанках, стоявших у входа в хозяйственный магазин, спросили у меня, что такое «драбына». Я ответил, что это большая разделяющаяся на дробь боеголовка, которую злые укропы хотят запустить из Херсона. А так, если надпись «Драбина» прикреплена к лестнице-стремянке, то можно и самим догадаться. И это тоже из-за их произношения. По ходу нашего путешествия мы посещали рынки, магазины, кофейни и ресторанчики. И везде я проникновенно задавал один вопрос «Ну как вы тут, как вы прожили этот год без нас – хохлов, укропов и бандер?» Привожу некоторые ответы.
— Не надо так, не спрашивайте.
— Мы стали больше общаться, раньше по домам сидели, а теперь постоянно стоим в очередях, знакомимся, разговариваем.
— Зачем вы так? У меня в Украине все родственники.
— Я пока ещё не понял, как-то всё неопределённо.
— Чем выше цены, тем вкуснее кушаем. Непонятно, что будет дальше, а так хоть поживём в своё удовольствие.
— Не знаю, мы пока не поняли.
— У нас всё хорошо, всё замечательно, а у вас война и голод (сказано было с улыбкой, бодрым тоном жены, разлюбившей мужа).
В общем, чувствуются разочарование и усталость. На закуску приведу диалог с одной продавщицей, у которой я пытался купить крымское вино на разлив.
— Пожалуйста, «Массандра», «Магарач», «Сатера»… — «Сатера»? Что за «Сатера»? — Крымское вино, разливают в Бахчисарае, а «Инкермана» нет и, наверное, больше не будет. — Я, вообще-то, хотел взять разливное, у вас на вывеске написано: вино на разлив. — Разливать вино запрещено законодательством Российской Федерации. Строго карается. — Ну да, у Российской Федерации с этим быстро, со строгим каранием. И какой вы нашли выход? — Никакой, перестали разливать просто. Теперь только стекло. А его не берут. Дорого. Не надо так улыбаться. Да, нам не сладко. За год ничего не изменилось и это в лучшем случае. Цены сами видели. И давят, давят, давят. Мы уже готовы бизнес закрывать с этой чёртовой федерацией! — Вам не страшно такое говорить? В Крыму же везде ФСБ, КГБ… — Я жена офицера, я такое видела, что давно ничего не боюсь. Я с самого начала была против всего этого, ничего хорошего от России быть не может. Всё случилось, как я говорила. — Ну, дайте мне «Сатеру» красную полусладкую за 206 рублей (примерно 100 гривень). И что, много вас таких? — А вы для чего спрашиваете? — Да я бандера, я из Украины. — Я тоже. А то, что вы из Украины, сразу видно. — Произношение? — Да нет, говорите вы чисто. Вы вошли в магазин и поздоровались, у нас здороваются только крымчане, у россиян так не принято. Вы не знаете, что вино разливать запрещено, значит не крымчанин. Ещё вы всё время улыбаетесь, больше доброжелательно. Но глаза выдают. — А что глаза? — У вас во взгляде презрение. Это хорошо видно. Не думайте, что все мы тут за Россию. Украину мы помним и любим. — Тогда спасибо, за вино и за всё. Держитесь. — Вам спасибо, что приехали.
Пожалуй, на этом и всё. Как я и предупреждал, писать надоело. Путь оттуда ничем не отличался от пути туда. Разве что на российском паспортном контроле я напевал припев из «Ujoben sie bitte». Было ещё много прогулок по горам и долам, были шашлыки и домашнее вино, было общение с друзьями. Крым прекрасен. Крым пережил не одну оккупацию, переживёт и эту.
